Общество и общественное сознание

Для тех, у кого при чтении последней фразы предыдущего параграфа сделалось кислое выражение лица, скажу, что отношение между общественным бытием и общественным сознанием носит сложный опосредованный характер. Это отношение, так же как и многие другие, у нас было весьма вульгаризировано истолковано. И по этой причине легко подается столь же вульгарной критике и осмеянию.

Однажды один весьма толковый политический обозреватель, указывая на разницу политических взглядов Ленина и Керенского, пришел к заключению, «насколько не прав марксизм в своем учении о том, что бытие определяет сознание». Аргументировалось это именно тем, что у двух названных российских политиков бытие в юности было, по мнению обозревателя, весьма сходным, а вот сознание очень разным.

Сознание людей определяется весьма многообразными факторами, включая, например, генетические. Рост, красота, темперамент, ум — каждый знает, что все это может повлиять на отношение к человеку и, значит, сказаться на отношении этого человека к обществу. Отношения в семье, наличие или отсутствие братьев и сестер, их судьбы, политические взгляды, первые впечатления, удачи и неудачи (можно назвать сотни факторов, которые могут оказать существенное влияние на сознание человека). Все это не имеет, однако, никакого отношения к тезису об определяющем характере общественного бытия по отношению к общественному сознанию.

Прежде всего, речь идет не об индивидуальном, но об общественном сознании. Последнее представляет собой доминирующую в какой-то определенный временной период в определенной социальной среде (это может быть и общество в целом) совокупность взглядов, идей, мнений, установок. Как складывается общественное сознание под влиянием общественного бытия, это большая загадка. Можно думать, что определяющим здесь является некоторые присущие большинству мнения и оценки реальных условий жизни, складывающиеся и осознающиеся тенденции развития общества и его перспективы. Взгляды, зависящие от исторического пути, пройденного обществом, отношений с соседними странами, географическим положением, отношениями собственности, типом государственности, ценностными ориентирами, отношением к богатству и его происхождению, отношением к богатым и бедным, к труду и безделью, привычками и традициями.

Это вовсе не исключает раскола в общественном сознании, различных позиций по тем или иным вопросам, связанных с различным пониманием членами социума своих коренных интересов. Скажем, отношение к войне в Чечне в общественном мнении никогда не было однозначным, но если во время первой войны (1994-1996) доминирующим в общественном мнении было ее осуждение, то войну, с которой мы вошли в новое тысячелетие, большинство поддержало. Наверное, сыграли свою роль чувства оскорбленного достоинства и патриотизма россиян. В любом случае, можно констатировать тот факт, что в обществе в целом рейтинг сторонников военного решения чеченской проблемы вырос, а противников — упал. Другое дело, что в отдельных слоях общества отношение к этой войне может быть диаметрально противоположным по иным причинам. И это во многом следствие соответствующих различий в их общественном бытии, ибо известно, кому — война, а кому — мать родна.

Общество в целом не есть механическое объединение различных социальных слоев, групп. Сами эти слои и группы весьма неопределенны, размыты, неустойчивы и не взаимоисключают друг друга. Общественное сознание, присущее обществу как некому целому, не есть сумма взглядов отдельных социальных групп.

Признание социальной детерминированности взглядов людей поэтому никак не основание для того, чтобы считать общественное сознание классовым в том смысле, что оно непременно выражает интересы какого-то отдельного общественного класса. Оно исторично и интегративно. Это особый феномен, живущий по своим законам. Об этом еще в 70-х годах, как я помню, постоянно говорил наш известный социолог Б. Грушин. Общественное сознание может быть консервативным в одних своих аспектах и мало изменчивым в других, и достаточно подвижным и неустойчивым в других. В каких-то своих пунктах оно является солидарным, а в других — крайне поляризованным.

Зависимость общественного мнения от общественного бытия не должна восприниматься примитивно. Такая зависимость не однозначна, не функциональна, не линейна, опосредована многими факторами. Именно потому для открытия этой зависимости потребовалась длительная история человечества, обнаружение в ней определенных закономерностей, а главное, наступление такого времени, когда общественное бытие стало настолько динамичным, что радикальные изменения стали происходить и наблюдаться в обозримый для исследователей период. Уж кому-кому, а нам предоставлена сейчас возможность увидеть эту зависимость фактически в незамаскированном виде.

Мне приходилось сталкиваться с мнением, что в нашей стране долгое время не общественное бытие определяло общественное сознание, но дело обстояло как раз обратным образом: общественное бытие определялось господствующей идеологией, а стало быть, обсуждаемое положение марксизма оказалось неверным. Может показаться, что я даже давал выше аргументы в пользу именно такого мнения, когда демонстрировал, как вульгарный классовый подход и базирующаяся на нем идеология объективным образом были направлены против интересов общественного развития.

Не следует, однако, официальную идеологию ни в каком обществе отождествлять не только с общественным сознанием, но и с идеологией вообще. Теперешние изменения в нашем общественном сознании, отражающие существующие реалии и подтверждающие тем самым рассматриваемый марксистский основополагающий тезис, отнюдь не упали с неба. Они имели место и становились доминирующими в общественном сознании, несмотря на все усилия официальной идеологии.

Общественное бытие — это реальные условия существование общества и составляющих его социальных групп. Взаимоотношение общественного бытия с общественным сознанием является весьма сложным и далеко не однозначным. Они не просто взаимосвязаны и влияют друг на друга, часто их трудно даже различить. Это даже ни две стороны одной медали. Если бы надо было найти метафору, я назвал бы это двумя сторонами ленты Мебиуса25, имеющей, как известно, в некотором смысле только одну сторону.

Определяющими в общественном бытии является то, что называется экономическими отношениями членов общества. Но ведь и общественная психология, нравственные установки, официальная идеология, господствующие верования и сказки, легенды, обычаи, идеалы, герои, предрассудки, официальная и неофициальная культура, отношение к своим и чужим, сложившиеся потребности, меры и оценки и многое другое из области общественного сознания — все это органичная часть нашего общественного бытия.

Раз уж упомянули о культуре и человеческом сознании, стоит сказать, что одним из его проявлений конечно же является искусство, которое включает себя и современную живопись abstract art gallery, с которой можно ознакомится перейдя по ссылке.

Да, конечно, одно дело, как мы реально живем, и совсем другое, что мы об этой реальной жизни думаем. Однако в каждый конкретный момент любому человеку было бы странно представить, что реально он живет иначе, чем сам он об этом думает. Философ А. Богданов26 не случайно говорил, резко критикуемый за это марксистами, что общественное бытие и общественное сознание совпадают. Наше реальное бытие — это всегда осознанное бытие. Одни живут хорошо, хотя и не против того, чтобы щи были бы у них погуще. Другие — плохо, так как жемчуг у них мельче, чем у соседей. Кто-то из иностранцев, оценивая нашу жизнь, заметил, что наше счастье в том, что мы не знаем, как плохо мы живем27.

Наши власти в свое время тоже это понимали и поэтому очень хотели оставить нас счастливыми. Не даром в Библии сказано, что «во многом знании многие печали». Правильно подмечено, что об обществе нельзя судить по тому, что оно само о себе думает. Так, еще около пятисот лет назад Н. Макиавелли писал: «К тому добавлю лишь, что вашей чаши Испить не пожелаю и врагу. А вы воображаете, что краше Порядков ни во сне, ни наяву Не может во вселенной быть, чем ваши!»

Когда у нашего общества появилась возможность узнавать, сравнивать и убеждаться, что все у нас не совсем так или даже совсем не так, как нам говорят, внушают, объясняют, то его осознанное бытие стало неуклонно меняться. Как ни старались власть имущие говорить о наших преимуществах перед теми, кто живет в странах капитала, чтобы ни говорили о достижениях реального социализма — общество стало видеть себя уже другими глазами. Изменилось не его бытие как таковое. В своих основных ипостасях оно осталось тем же. Хотя негативные тенденции в изменении общественного бытия с какого-то времени становились все очевиднее. Главное, что в принципиальном плане изменилось осознание этого бытия. Общественное сознание в результате пришло в большее соответствие с его (общественного бытия) реалиями. Неудовлетворенность существующим положением дел стала частью общественного бытия. Стал возможен, если возможен, процесс обратного воздействия общественного сознания на не устраивающее общество бытие. Недовольство такого рода можно устранить на пути изменения экономических и материальных условий жизни, а можно на какое-то время, устраняя недовольных, или в комбинации как того, так и другого. Первого власть сделать уже не могла. Второго по многим причинам тоже.

Чем все это кончилось, известно. Экономика стагнировала. Идеология рухнула. Те, кто пришел к власти на фоне общественного недовольства, сделал выбор. И теперь наше общественное сознание укрепляется в мысли, что в том, что говорилось позитивного о реальном социализме, действительно, было много неправды, но, к сожалению, в том, что говорилось негативного о реальном капитализме, правды оказалось слишком много.