Демография Черногории

Как-то раз я читал лекцию администраторам правительства и заместителям генеральных секретарей разных министерств Черногории. Кто-то с энтузиазмом сказал мне, что Черногория на тот момент достигла положительного баланса платежей с большим избытком в казначействе. Они с гордостью рассказывали об иностранных «инвестициях», которые потоком льются в страну. Я не смог разделить восторга. С моей точки зрения, избыток вызван тем, что правительство продает свою страну с молотка. Земля, заводы, стройки — все продается, а другие страны, особенно Россия, все покупают. «Это не инвестиции, — сказал я заместителю премьер-министра за ужином. — Что вы будете продавать, когда больше ничего не останется?»

В стране полным ходом ведется туристическая стройка; планируется добавить около 35000 койко-мест — примерно 20000 гостиничных номеров. «Где вы найдете столько рабочих?» — спросил я; этот вопрос я задаю при каждой поездке в Черногорию. Напомню, что в стране насчитывается всего около 600000 населения. Рабочая сила составляет приблизительно 200000, из которых большинство — крестьяне и сотрудники правительства. Очевидно, придется пригласить рабочих из соседних стран, где уровень жизни ниже: из Албании, Боснии и даже, возможно, неквалифицированных чернорабочих из Сербии.

«Ну и что с того? Ничего страшного, — отвечают мне. — У нас проживает большое количество албанцев. В одном Ульцине сейчас почти 100% населения — албанцы».

«Я не против албанцев, — сказал я. — Но собираетесь ли вы предложить приезжим рабочим гражданство со всеми полагающимися правами? Или намерены поступить как в ЮАР, где африканцев из других стран завозили работать на шахтах, селили их в шалашах за городом и обращались с ними как с людьми второго сорта? Такое решение нежизнеспособно».

Когда «временное» решение не может быть временным.
Я никогда не рекомендую «временное» решение постоянной проблемы (или, наоборот, постоянное решение временной проблемы). В долгосрочной интенсивной индустрии строительства потребность в дополнительной рабочей силе носит долгосрочный характер, поэтому этой проблеме нужно постоянное, а не временное решение.

Временные решения со временем неизбежно превращаются в постоянные. Но вполне возможно, что они с самого начала не соответствовали цели, потому что рассматривались, скорее, как временная заплатка. Я никогда не рекомендую «временное» решение постоянной проблемы (или, наоборот, постоянное решение временной проблемы).

Посмотрите, что произошло в Соединенных Штатах с двенадцатью миллионами нелегальных рабочих. Они нужны экономике, но мы не хотим их признавать в качестве граждан. Не являясь гражданами, они не платят налоги, хотя получают доступ к нашей системе здравоохранения и образования. А если бы им дали гражданство и право голосовать, они бы изменили демографическую ситуацию в стране.

«В вашем случае, — сказал я заместителю премьер-министра, — если вы предоставите гражданство огромному количеству рабочих из-за рубежа, исконные черногорцы станут меньшинством в своей родной стране».

Дело в том, что в Черногории довольно сложная демографическая ситуация. Парламент не смог достичь нужного количества голосов для одобрения новой конституции, потому что его члены не смогли договориться, какой язык признать государственным: сербский (поскольку значительная часть населения Черногории — сербы) или черногорский? «Что вы будете делать, — спросил я, — когда демографическая ситуация ухудшится?»

Как в любой молодой стране, в Черногории есть националистические стремления. Ее жители хотят, чтобы все государственное в стране было исконно черногорским. Они даже сформировали свою собственную, новую ветвь православия — черногорскую церковь (а в прошлом черногорцы были частью сербской православной церкви).

Невозможно сохранить национальную чистоту исконной Черногории и одновременно принять значительный объем иммигрантов из соседних стран.